-Конечно, построим: факт и лозунг, - подтвердил Копенкин от своей воодушевленной надежды. - Наше дело неутомимое.
Копенкин напал на след огромных человечьих ног и тронул по ним коня.
-Во что же обут здешний житель? - немало удивлялся Копенкин и обнажил шашку: вдруг выйдет великан-хранитель старого строя. У помещиков были такие откормленные дядьки: подойдет и даст лапой без предупреждения-сухожилия лопнут.
Копенкину нравились сухожилия, он думал, что они силовые веревки, и боялся порвать их.
Всадники доехали до массивной вечной двери, ведшей в полуподвал разрушенного дома. Нечеловеческие следы уходили туда; даже заметно было, что истукан топтался у двери, мучая землю до оголения.
- Кто же тут есть? - поражался Копенкин.-Не иначе - лютый человек. Сейчас ахнет на нас-готовься, товарищ Дванов!
Сам Копенкин даже повеселел: он ощущал тот тревожный восторг, который имеют дети в ночном лесу: их страх делится пополам со сбывающимся любопытством.
Дванов крикнул:
-Товарищ Пашинцев!.. Кто тут есть?
Никого, и трава без ветра молчит, а день уже меркнет.
-Товарищ Пашинцев!
-Э! - отдаленно и огромно раздалось из сырых звучных недр земли.
-Выйди сюда, односельчанин! - громко приказал Копенкин.
- Э! - мрачно и гулко отозвалось из утробы подвала. Но в этом звуке не слышалось ни страха, ни желания выйти. Отвечавший, вероятно, откликался лежа.
Копенкин и Дванов подождали, а потом рассердились.
-Да выходи, тебе говорят! - зашумел Копенкин.
- Не хочу, - медленно отвечал неизвестный человек. - Ступай в центральный дом-там хлеб и самогон на кухне.
Копенкин слез с коня и погремел саблей о дверь.
-Выходи-гранату метну!
Тот человек помолчал - может быть, с интересом ожидая гранаты и того, что потом получится. Но затем ответил:
- Бросай, шкода. У меня тут их целый склад: сам от детонации обратно в мать полезешь!
И опять замолк. У Копенкина не было гранаты.
-Да бросай же, гада! - с покоем в голосе попросил неведомый из своей глубины. - Дай мне свою артиллерию проверить: должно, мои бомбы заржавели и отмокли-ни за что не взорвутся, дьяволы!
- Во-о! - странно промолвил Копенкин.-Ну, тогда выйди и прими пакет от товарища Троцкого.
Человек помолчал и подумал.
-Да какой он мне товарищ, раз надо всеми командует! Мне коменданты революции не товарищи. Ты лучше брось бомбу-дай поинтересоваться!
Копенкин выбил ногою вросший в почву кирпич и с маху бросил его в дверь. Дверь взвыла железом и снова осталась в покое.
- Не разорвалась, идол, в ней вещество окоченело! - определил Копенкин порок.
-И мои молчат! - серьезно ответил неизвестный человек. - Да ты шайбу-то спустил? Дай я марку выйду погляжу.
Зазвучало мерное колыхание металла - кто-то шел, действительно, железной поступью. Копенкин ожидал его с вложенной саблей - любопытство в нем одолело осторожность. Дванов не слез со своего рысака.
Неведомый гремел уже близко, но не ускорял постепенного шага, очевидно, одолевая тяжесть своих сил.
Дверь открылась сразу-она не была замкнута.
Копенкин затих от зрелища и отступил на два шага-он ожидал ужаса или мгновенной разгадки, но человек уже объявился, а свою загадочность сохранил.
Из разверзшейся двери выступил небольшой человек, весь запакованный в латы и панцирь, в шлеме и с тяжким мечом, обутый в мощные металлические сапоги -с голенищами, сочлененными каждое из трех бронзовых труб, давившими траву до смерти.
Лицо человека-особенно лоб и подбородок-было защищено отворотами каски, а сверх всего имелась опущенная решетка. Все вместе защищало воина от любых ударов противника.
Но сам человек был мал ростом и не особо страшен.
-Где твоя граната? - хрипло и тонко спросил представший, - голос его гулко гремел только издали, отражаясь на металлических вещах и пустоте его жилища, а в натуре оказался жалким звуком.
- Ах ты, гадина! - без злобы, но и без уважения воскликнул Копенкин, пристально интересуясь рыцарем.
Дванов открыто засмеялся - он сразу сообразил, чью непомерную одежду присвоил этот человек. Но засмеялся он оттого, что заметил на старинной каске красноармейскую звезду, посаженную на болт и прижатую гайкой.
-Чему радуетесь, сволочи? - хладнокровно спросил рыцарь, не находя дефективной гранаты. Нагнуться рыцарь никак не мог и только слабо шевелил травы мечом, непрерывно борясь с тяжестью доспехов.
