– Дай мне взглянуть, – сказала Ракель и потянула меня за руку. – Я… О, Эви, прости ме-ня… – Я посмотрела на Ракель, ее глаза были полны слез. – Я должна была тебе поверить…
На моем запястье сверкающим следом алел отпечаток руки Рета. Но Ракель видела лишь этот ожог. Она не могла разглядеть то, что было видно мне.
Под алым отпечатком руки все еще пылал огонь.
Глава четырнадцатая
Гори, огонь, гори
Я уставилась на свое запястье. Под ярко-красным ожогом змеились золотистые искорки, теплые и как будто живые.
– Что он сделал? – со слезами прошептала я. Что Рет оставил внутри меня?
Ракель погладила меня по волосам, думая, что я говорю о Ленде.
– Он попытался сбежать.
Я подняла на нее глаза, качая головой:
– Нет, он не пытался! Когда Рет… Ленд не мог… Он бросился за порог, чтобы включить сигнализацию. Это был единственный способ помочь мне.
– Вот как, – мягко проговорила Ракель. Она посмотрела на Ленда, лежащего без сознания в коридоре, точнее на то, что она могла увидеть. На Ленде были шорты, подаренные мной: веро-ятно, для Ракель он выглядел просто как пара шорт и браслет, плавающие в воздухе.
Ракель вызвала по коммуникатору двух охранников, и они перенесли Ленда в камеру. Я передвинулась на самый край кровати, прижимая к себе раненую руку. Как только Ленда поло-жили на пол, я приложила здоровую руку к его груди, в очередной раз удивляясь, какая она твердая и теплая на ощупь.
– Он дышит! – Я разрыдалась от облегчения.
– Все будет хорошо, – Ракель обняла меня за плечи. – Как это случилось?
– Как это случилось?! Ты издеваешься?! Сколько раз я говорила тебе, что Рет сумасшед-ший, что он постоянно проделывал это со мной? Сколько раз я говорила, что никто из вас не по-нимает эльфов, что вы не можете их контролировать?
– Прости меня. Я должна была прислушаться. Но это наверняка из-за того приказа, что ты произнесла тогда! Рет воспользовался им.
Я закатила глаза.
– Да что ты! Вообще-то именно так и поступают все эльфы!
– В любом случае, теперь он к тебе не притронется, так что проблема решена.
Она действительно считала, что все так просто. Она даже не подозревала.
– Давай сходим в лазарет, осмотрим твой ожог.
Я опустила глаза на свое запястье: золотое сияние никуда не делось. Я не могла поверить, что Ракель не видит этого – моя рука как будто светилась изнутри.
– А что будет с Лендом? – Я погладила его по щеке.
– Он будет в порядке, как только очнется. Разряд не был смертельным.
Я позволила Ракель взять меня за здоровую руку и отвести в лазарет. Доктором оказалась симпатичная женщина-оборотень, лет сорока на вид. Я не была в лазарете с тех пор, как вывих-нула лодыжку два года назад. Нет, я не удирала сломя голову от вампира по кладбищу, как мож-но было бы подумать. Я вывихнула ее, отплясывая под iPod в своей собственной комнате. Оче-видно, хип-хоп – это не мое. Вспомнив, как неловко мне было тогда, я ощутила резкий контраст со страхом, который испытывала сейчас.
Ракель объяснила, что произошло, и заставила меня вытянуть руку, чтобы доктор ее осмот-рела. Та нахмурилась. На секунду меня охватила паника: я подумала, что она тоже видит пламя, бурлящее под моей кожей. Если в МАУП столько лет за мной следят и считают меня паранор-мальной, даже думать не хочется о том, что они сделают, если внезапно я начну меняться.
– Это очень странно, – сказала доктор. – Это ожог, но он не выглядит так, будто появился пять минут назад. Он выглядит довольно старым, почти зажившим. – Мне самой рука казалась пылающей, и я думала, что врач обожжется, дотронувшись до раны, но она только покачала го-ловой. – Ожог еще довольно теплый. – Врач потрогала рукой мой лоб и подняла глаза. – А вот
