Злой разум отказывался верить в происходящее. Я освободила Рета! Мысль о возможных последствиях приводила меня в ужас. Но сейчас я была не в силах думать ни о них, ни о чем-либо другом. Ленд поднялся с земли.
Я бросилась к нему.
– Как ты? Прости, мне так жаль, я все испортила… Опять!
Я разрыдалась. Ленд обнял меня.
– Это не так. Если бы не ты, он бы убил меня.
Я уткнулась ему в плечо. От Ленда исходило тепло: мягкое, успокаивающее тепло, не та-кое, как от Рета. Мне были так необходимы эти объятия. Мы выбрались, мы спасены! Чувства захлестнули меня: тоска по Лиш и облегчение от того, что я смогла сбежать и спасти Ленда.
Пару минут спустя Ленд выпустил меня из рук.
– Ты вся дрожишь. Здесь очень холодно, – сказал он, оглядевшись. – Думаю, я знаю, где мы. Ты отлично придумала приказать Рету отправить нас ко мне.
В том, что касалось Рета, я не видела ничего отличного, но теперь у нас хотя бы был шанс. Ленд взял меня за руку:
– Сюда!
Но не успела я сделать шаг, как у меня перехватило дыхание от боли. Я совсем забыла о раненом бедре: теперь, когда адреналин кончился, порез от стекла из аквариума болел все силь-нее. Я потрогала бедро и поднесла руку к глазам.
– Что это? У тебя кровь?
– Я порезала ногу в… Когда Лиш… – Стараясь сдержать слезы, я замолчала.
– Ты можешь идти? Здесь недалеко.
– Думаю, да.
Ленд отпустил мою руку и бережно обнял меня за талию. Мы пошли вперед, пробираясь сквозь деревья. Последний дневной свет рассеялся, и лес озарила бледная луна. Рана в ноге сад-нила и пульсировала, но уже через несколько минут среди деревьев показались огни.
– Пришли!
Голос Ленда звучал возбужденно и радостно. Я пыталась вообразить, где он мог бы жить. До этого мне приходило в голову что-то вроде нашего Центра, переполненного паранормальны-ми. Но теперь мы подходили все ближе, и я не могла сдержать удивления. Мы стояли перед со-вершенно обычным двухэтажным домом. Я не была в нормальном доме уже восемь лет! Ленд распахнул дверь.
– Пап? Папа!
– Ленд? – по лестнице у входа бегом спустился мужчина. Он был симпатичный, на вид лет сорока с чем-то, темноволосый и темноглазый – теперь я поняла, откуда Ленд позаимствовал свой любимый облик. – Где ты был?! – на лице мужчины отразилась смесь гнева и облегчения.
– Я… Долго рассказывать. Она ранена, ты не мог бы взглянуть на ее ногу?
Отец Ленда – у него был отец, и эта мысль почти доставила мне страдание – впервые заме-тил меня.
– Конечно, но в это время тебе придется все мне рассказать. У тебя большие, большие про-блемы. – Противореча собственным словам, отец Ленда с силой заключил сына в объятия, прак-тически отрывая его от земли. Ленду пришлось отпустить меня, и мне стало немного неловко стоять и смотреть на семейную сцену. – Не смей меня больше так пугать!
Ленд расхохотался, сотрясая воздух:
– Это не входит в мои планы. Посмотри ее ногу!
Его отец повернулся ко мне.
– Где ты ранена?
Все это было слишком странно, слишком безумно. Ленд, его дом, семейная сцена, объятия, этот совершенно нормальный мужчина – его отец! Никаких чар, никаких искусственных обли-ков – только его доброе лицо. Мне казалось, что я попала в другой мир: здесь нет места для ме-ня, и Ленд, который живет здесь, никогда не станет моим.
– Что, так плохо? – озабоченно спросил отец Ленда, взглянув на мое лицо.
Я поспешно замотала головой.
– Нет, я… Вот здесь, на правом бедре.
