– Где мы ее положим? – спросил Дэвид. – Гостевые спальни сегодня заняты.
– Ах да, точно. Она может спать у меня, а я лягу на диване.
– Не стоит, я прекрасно устроюсь на диване.
Я не хотела чувствовать себя еще большей обузой.
– Ты спасла Ленда и вытащила его из Центра – думаю, ты заслужила кровать, – сказал Дэ-вид с улыбкой.
– Я провожу тебя наверх и дам тебе свитер, чтобы ты согрелась.
– Спасибо.
– А ты, Ленд, спускайся вниз, как только освободишься. Нам с вами есть о чем поговорить, молодой человек.
Ленд кивнул, сдерживая вздох досады. Вдруг зазвонил телефон, и Дэвид снял трубку.
– Он дома, – проговорил Дэвид с облегчением. – Все в порядке. И у нас есть кое-какие но-вости.
Решив про себя, что это была мать Ленда, я поднялась и проследовала за Лендом наверх. Мы прошли мимо пары дверей, крепко запертых на щеколды – почему-то снаружи. Я слегка за-нервничала, что дверь в спальню Ленда окажется снабжена такой же мерой безопасности, но с облегчением остановилась, когда Ленд распахнул передо мной единственную незапертую дверь.
– Ой, – сказал он, быстро подбирая с пола груду вещей, – извини, я никогда не приводил в эту комнату девушек.
Ленд застенчиво улыбнулся, запихивая вещи в шкаф.
Я улыбнулась ему своей самой обаятельной улыбкой.
– А я первый раз в комнате парня, так что мы в равных условиях.
Мне здесь очень нравилось: по светло-голубым стенам были развешаны рисунки и плакаты с изображениями групп, и мне хотелось просто стоять и разглядывать их – ведь комната Ленда отражала его внутренний мир. Здесь я не думала о своем одиночестве и не чувствовала его так отчетливо.
– О, вот и свитер.
Ленд выудил из кучи вещей в шкафу темно-зеленую толстовку с капюшоном. Я надела ее: было приятно снова почувствовать свое запястье спрятанным от глаз. Кроме того, толстовка пахла как Ленд. Это был свежий запах, несущий прохладу, как будто я стояла возле водопада и вдыхала его аромат. Я обхватила себя руками, стараясь согреться.
Кровать была единственным предметом в комнате, выбивающимся из общей обстановки. Это была большая кровать с балдахином, на четырех металлических столбиках, с массивным из-головьем и спинкой из одинакового светлого металла. Она совсем не подходила к этой простой уютной комнате в голубых тонах. Я прикоснулась к одному из столбиков:
– Тут все из железа, – с облегчением улыбнулась я.
Очевидно, отец Ленда неплохо знал эльфов. Я почувствовала себя немного лучше: во вся-ком случае, здесь я была в безопасности от Рета. Но железо не могло защитить меня от кошмар-ных снов.
– Если тебе что-то понадобится, я буду внизу, ладно?
Обернувшись к Ленду, я улыбнулась.
– Спасибо.
– Ленд помедлил немного, а потом вдруг бросил на меня странный взгляд, наклонился и быстро обнял меня. Тебе спасибо, – сказал он и вышел, закрыв за собой дверь.
Я задержала дыхание. Мне не хотелось оставаться в одиночестве. Я хотела позвать Ленда, попросить его прийти и посидеть со мной, пока я не усну, но не могла заставить себя сделать это: я и так весь вечер рыдала, как ребенок, у него на глазах.
Я выключила свет, но пятна света в темноте сразу напомнили мне об огненной девушке. Я встала и снова зажгла свет. Сегодня никакой темноты. Забравшись в кровать, я свернулась клу-бочком под одеялом, стараясь согреться.
Несмотря на все усилия, я не могла заставить себя перестать вспоминать то, что мне боль-ше всего хотелось забыть. Даже здесь, в этом теплом доме, в семье Ленда, я чувствовала себя одинокой. Я никогда не смогу вернуться в свой дом, в МАУП, никогда не скажу Ракель, как много она для меня значит.
– Пожалуйста, – тихо взмолилась я, – пусть с Ракель все будет в порядке.
